ГлавнаяНедвижимость в БолгарииБолгарское национальное возрождение в XVIII
Важно
-
Налог за сдачу внаем жилья в 2015 году в Минске
Образование болгарского государства
Болгария в конце IX - начале XI в.
Болгария в битвах с Византией и под ее властью
Второе Болгарское царство
Болгарский народ под властью Османской империи
Болгарское национальное возрождение в XVIII
Общественное движение в Болгарии в 60-70-е гг. XIX в.
Образование Болгарского национального государства
Болгария: Общая информация
Реклама
Кульман
200100
Беларусь, Минск

Болгарское национальное возрождение в XVIII
История Болгарии: Болгарское национальное возрождение в XVIII - первой половине XIX в.
Изменения в положении болгарских земель в XVIII в.
Восемнадцатое столетие перевело назревшие противоречия во внутри- и внешнеполитическом положении Османской империи в фазу всеобъемлющего структурного кризиса. Его содержанием был чрезвычайно медленный и крайне болезненный переход государства к новым формам социально-экономической и политической организации, а внешний контекст составляло окончательное втягивание Турции в хитросплетения Восточного вопроса.
Полный развал системы тимариотского землевладения в XVIII в. имел ряд разнообразных и значительных последствий для болгарских земель. Превращение тимаров в наследственные поместья — чифтлики — привело к ухудшению положения крестьян в наиболее плодородных районах. С другой стороны, к концу столетия немалая часть земельных владений, в особенности на севере страны и в балканских предгорьях, фактически осталась без хозяев-спахий и перешла в наследственное пользование крестьян-держателей. Но положение последних вряд ли было существенно лучше, чем у многочисленных издольщиков, обрабатывавших турецкие чифтлики. Произвол фискальных и административных органов, откупщиков, местной знати — аянов — и многочисленных банд деклассированных мусульман лишал их львиной доли произведенной продукции. В то же время в XVIII в. укрепляется слой зажиточного болгарского крестьянства — чор- баджиев, богатевшего за счет торговли скотом со Стамбулом, Фессалониками и другими крупными городами Европейской Турции и ростовщических операций среди собственных земляков.
XVIII век характеризовался заметными изменениями в жизни болгарских городов, куда стекались массы обездоленных и пострадавших от османских усобиц и произвола селян. Развитие ремесла и торговли в болгарском городе продолжалось и в это время, но с середины столетия все более заметно начинает ощущаться конкуренция западных товаров, широкую дорогу которым на Балканы открывали капитуляции. Главную же угрозу для развития городов несла растущая нестабильность самого османского государства, в особенности его северных провинций. В этих сложных условиях торгово-ремесленное население болгарских городов демонстрировало исключительную предприимчивость и активность. Болгарские ремесленники вытесняли из сферы ремесленного производства мусульман и не испытывали особенной конкуренции иностранных товаров, сосредоточиваясь на обработке местного сельскохозяйственного сырья — льна, кож, шерсти и производя товары специфически балканского типа, например витые шерстяные шнуры для украшения одежды — гайтаны. Эти же товары составляли основное содержание торговли на местных рынках и ярмарках, чья роль в XVIII в. заметно возрастала.
Общественно-политический кризис в болгарских землях достиг своего пика в конце XVIII в., когда после двух поражений в русско-турецких войнах, завершившихся договорами в Клочук- Кайнарджи (1774) и в Яссах (1791), османское правительство провело реформы по установлению «нового» военно-политичес- кого порядка. Реорганизация Селимом III тимариотского войска и янычарского корпуса (1793), попытки реформировать систему провинциального управления были встречены в штыки военными, чиновниками и знатью в центре и на периферии империи. Достигли грандиозных масштабов бесчинства банд так называемых «кирджалиев», грабивших болгарское население, фактически вышли из подчинения центральной власти целые области Болгарии. Так, в 1792—1807 гг. на северо-западе Болгарии существовало не подчинявшееся султану владение османского военачальника Пазванд-оглу с центром в Видине.
В борьбе с сепаратизмом провинциальной знати султанское правительство пыталось опереться на поддержку болгарского чор- баджийства. В конце XVIII — начале XIX в. болгарам было разрешено создавать вооруженные отряды во главе с местными старейшинами для обороны от кирджалиев. Но и сепаратисты стремились привлечь на свою сторону болгар, раздавая им оружие и подталкивая их к сопротивлению властям. Хотя в Болгарии эти действия не привели к столь значительным и резким последствиям, как в соседней Сербии, они, несомненно, способствовали росту социально-политической активности болгар.
Начало Возрождения
Историографическая традиция ведет отсчет истории болгарского национального Возрождения с 1762 г. — даты написания «Славяноболгарской истории» монахом афонского Хилендарского монастыря Паисием. В эпоху османского господства афонские монастыри оставались важными центрами славянской культуры. Здесь сохранялись средневековые рукописи и документы, попадали сюда и печатные книги из России и восточнославянских земель Речи Посполитой. Для написания своего труда Паисий использовал сохранившиеся на Афоне грамоты болгарских царей, сочинения Евфимия Тырновского и Григория Цамблака. Наряду с ними источниками труда Паисия стали «Синопсис» — впервые опубликованный в Киеве в 1674 г. учебник русской и славянской истории, известный свод житий Димитрия Ростовского, «Стематография» — пособие по славянской геральдике, опубликованное в 1741 г. выходцем из Македонии Христофором Жефаровичем, и русские переводы двух исторических сочинений — «Королевства славян» далматинского историка начала XVII в. Мавро Орбини и «Деяний церковных и гражданских» ватиканского хрониста XVI в. Цезаря Барония.
Однако главную ценность книги Паисия составило не ее историческое содержание, а четкая идейная направленность на пробуждение болгарского национального самосознания и активное противостояние духовному натиску греческой культуры, утверждение национальной самобытности болгар на общеславянском фоне. Паисий прямо указывает на главные причины плачевного состояния болгарской культуры: «Болгария находится среди турок, близко к Царьграду, и поэтому болгары столь угнетаемы и унижаемы турками... Поэтому не могут они воспринять ни искусство, ни книжную ученость».
Вторую причину историк видит в засилье греческого духовенства: «Некоторые русские и сербы издеваются над болгарами, обзывая их простаками и невеждами... Но пусть эти русские и сербы благодарят Бога, что сохранил их от агарянского рабства и от власти греческих архиереев...» Паисий был далек от призывов к вооруженной борьбе с османами или активному противостоянию греческому духовенству. Его призыв: «Болгарин! Знай свой род и язык!» — нашел горячий отклик как у современников, так и у их потомков. Еще до конца XVIII в. «История славяноболгарская» была многократно переписана от руки и имела широкое хождение среди болгар.
Одним из переписчиков сочинения Паисия и его активным последователем стал в 60-е гг. XVIII в. священник Стойко Владиславов из богатого болгарского городка Котел. Один из наиболее активных болгарских деятелей своего времени, в конце XVIII в. он был рукоположен в сан епископа Врачанской епархии на севере Болгарии и приобрел широкую известность под своим монашеским именем Софроний. Нараду со списками «Истории славяноболгарской», переводами с греческого духовных и назидательных сочинений Софроний Врачанский составил на новоболгарском языке несколько сборников (особенно популярен был изданный в 1806 г. в Валахии «Недельник, или Кириакодромион» — календарное собрание поучений и притч, многократно переиздававшееся в течение XIX столетия), написал автобиографию («Житие и страдания грешного Софрония», впервые опубликована в 1861 г.), где создал яркие картины положения болгар под властью переживавшей один из самых острых кризисов Османской империи.
Софроний был и одним из первых выразителей политических идей болгарского Возрождения. Во время русско-турецкой войны 1806—1812 гг. он обратился к российскому правительству с просьбой о принятии Болгарии под покровительство России и предоставлении ей статуса, аналогичного существовавшему в Османской империи для Валахии и Молдавии — самоуправляющихся княжеств с главами, назначаемыми султаном из числа местной знати. Врачанский епископ, с 1803 г. находившийся в эмиграции в Бухаресте, со вступлением на территорию Болгарии русских войск призвал своих соотечественников оказать им поддержку и содействовал формированию в 1810—1811 гг. Болгарского земского войска в составе русской армии. Однако подписанный в 1812 г. в Бухаресте мирный договор России с Турцией вообще игнорировал существование Болгарии. Неудача политической деятельности Софрония вновь обратила его к идеям духовного возрождения болгар через просвещение и культуру.
Апогей первого этапа национального Возрождения выразился в подъеме освободительного движения в болгарских землях в 20—30-е гг. XIX в. Болгары приняли активное участие в греческой революции 1821-1829 гг., десятки их были вовлечены в деятельность тайного греческого общества «Филики Этерия», организации которого существовали во многих болгарских городах, а также в Валахии и Молдавии, куда после завершения русско- турецкой войны 1806—1812 гг. эмигрировали многие болгары.
Большой размах приняли вооруженные действия болгар против турок во время очередной русско-турецкой войны 1828— 1829 гг. Среди болгарской эмиграции в Валахии и Молдавии началось формирование повстанческих отрядов — чет, во главе которых стояли Георгий Мамарчев, Милко Петрович — брат легендарного гайдука и одного из предводителей Первого Сербского восстания Велко Петровича, «капитаны» (так называли себя предводители отрядов болгарского ополчения в составе русской армии во время войн с Турцией) Живко и Алексий и другие патриоты. Болгарские четы участвовали в осадах Силистры и
Шумена и в других боевых операциях. В марте 1829 г. по инициативе полковника И.П.Липранди было сформировано новое болгарское ополчение — корпус, численностью более полутора тысяч человек, командные должности в котором заняли предводители болгарских чет Георгий Мамарчев, Панайот Фокиано, Хаджиог- лу Габровли, Алексий, Иванчо и другие. Русских офицеров в корпусе было всего трое. Многие болгары проявляли в боях чудеса храбрости. Хаджиоглу Габровли, потеряв обе руки, вел свою чету в бой, а Иванчо, лишившись обеих ног, приказал привязать себя к седлу и продолжал сражаться с турками.
Героические действия болгарских ополченцев содействовали подъему национально-освободительного движения в северных и восточных районах Болгарии. Население десятков городов и сел обратилось к российскому правительству с просьбами об установлении самоуправления болгарских земель под протекторатом России. Однако сложная внешнеполитическая борьба европейских держав вокруг Восточного вопроса оказала роковое воздействие на результаты войны. Подписанный в 1829 г. Адрианополь- ский мирный договор вновь ни единым словом не упоминал о Болгарии — принципы целостности европейских владений Турции были применены к болгарским землям в полной мере. Русское командование расформировало корпус Липранди, пресекло попытки болгарских воевод во главе с Г. Мамарчевым поднять в Болгарии новое восстание, репрессировало и выдало туркам многих активных участников его подготовки. Свыше ста тысяч болгар эмигрировали в Валахию, Молдавию и Россию, а многие тысячи стали жертвами турецких репрессий.
В 1835 г. османские власти раскрыли масштабный заговор в Тырнове (Велчова завера), и стоявший во главе его тырновский ремесленник Велчо Атанасов был казнен турками после жестоких истязаний. Военный руководитель восстания Георгий Мамарчев как русский подданный избежал казни и был сослан в Малую Азию. В 30—50-е гг. турки подавили несколько масштабных крестьянских выступлений в Западной Болгарии. Не принесли успехов и походы болгарских чет из Валахии в начале 40-х гг., либо пресеченные, либо разгромленные турками.
Полный развал системы тимариотского землевладения в XVIII в. имел ряд разнообразных и значительных последствий для болгарских земель. Превращение тимаров в наследственные поместья — чифтлики — привело к ухудшению положения крестьян в наиболее плодородных районах. С другой стороны, к концу столетия немалая часть земельных владений, в особенности на севере страны и в балканских предгорьях, фактически осталась без хозяев-спахий и перешла в наследственное пользование крестьян-держателей. Но положение последних вряд ли было существенно лучше, чем у многочисленных издольщиков, обрабатывавших турецкие чифтлики. Произвол фискальных и административных органов, откупщиков, местной знати — аянов — и многочисленных банд деклассированных мусульман лишал их львиной доли произведенной продукции. В то же время в XVIII в. укрепляется слой зажиточного болгарского крестьянства — чор- баджиев, богатевшего за счет торговли скотом со Стамбулом, Фессалониками и другими крупными городами Европейской Турции и ростовщических операций среди собственных земляков.
XVIII век характеризовался заметными изменениями в жизни болгарских городов, куда стекались массы обездоленных и пострадавших от османских усобиц и произвола селян. Развитие ремесла и торговли в болгарском городе продолжалось и в это время, но с середины столетия все более заметно начинает ощущаться конкуренция западных товаров, широкую дорогу которым на Балканы открывали капитуляции. Главную же угрозу для развития городов несла растущая нестабильность самого османского государства, в особенности его северных провинций. В этих сложных условиях торгово-ремесленное население болгарских городов демонстрировало исключительную предприимчивость и активность. Болгарские ремесленники вытесняли из сферы ремесленного производства мусульман и не испытывали особенной конкуренции иностранных товаров, сосредоточиваясь на обработке местного сельскохозяйственного сырья — льна, кож, шерсти и производя товары специфически балканского типа, например витые шерстяные шнуры для украшения одежды — гайтаны. Эти же товары составляли основное содержание торговли на местных рынках и ярмарках, чья роль в XVIII в. заметно возрастала.
Общественно-политический кризис в болгарских землях достиг своего пика в конце XVIII в., когда после двух поражений в русско-турецких войнах, завершившихся договорами в Клочук- Кайнарджи (1774) и в Яссах (1791), османское правительство провело реформы по установлению «нового» военно-политичес- кого порядка. Реорганизация Селимом III тимариотского войска и янычарского корпуса (1793), попытки реформировать систему провинциального управления были встречены в штыки военными, чиновниками и знатью в центре и на периферии империи. Достигли грандиозных масштабов бесчинства банд так называемых «кирджалиев», грабивших болгарское население, фактически вышли из подчинения центральной власти целые области Болгарии. Так, в 1792—1807 гг. на северо-западе Болгарии существовало не подчинявшееся султану владение османского военачальника Пазванд-оглу с центром в Видине.
В борьбе с сепаратизмом провинциальной знати султанское правительство пыталось опереться на поддержку болгарского чор- баджийства. В конце XVIII — начале XIX в. болгарам было разрешено создавать вооруженные отряды во главе с местными старейшинами для обороны от кирджалиев. Но и сепаратисты стремились привлечь на свою сторону болгар, раздавая им оружие и подталкивая их к сопротивлению властям. Хотя в Болгарии эти действия не привели к столь значительным и резким последствиям, как в соседней Сербии, они, несомненно, способствовали росту социально-политической активности болгар.
Начало Возрождения
Историографическая традиция ведет отсчет истории болгарского национального Возрождения с 1762 г. — даты написания «Славяноболгарской истории» монахом афонского Хилендарского монастыря Паисием. В эпоху османского господства афонские монастыри оставались важными центрами славянской культуры. Здесь сохранялись средневековые рукописи и документы, попадали сюда и печатные книги из России и восточнославянских земель Речи Посполитой. Для написания своего труда Паисий использовал сохранившиеся на Афоне грамоты болгарских царей, сочинения Евфимия Тырновского и Григория Цамблака. Наряду с ними источниками труда Паисия стали «Синопсис» — впервые опубликованный в Киеве в 1674 г. учебник русской и славянской истории, известный свод житий Димитрия Ростовского, «Стематография» — пособие по славянской геральдике, опубликованное в 1741 г. выходцем из Македонии Христофором Жефаровичем, и русские переводы двух исторических сочинений — «Королевства славян» далматинского историка начала XVII в. Мавро Орбини и «Деяний церковных и гражданских» ватиканского хрониста XVI в. Цезаря Барония.
Однако главную ценность книги Паисия составило не ее историческое содержание, а четкая идейная направленность на пробуждение болгарского национального самосознания и активное противостояние духовному натиску греческой культуры, утверждение национальной самобытности болгар на общеславянском фоне. Паисий прямо указывает на главные причины плачевного состояния болгарской культуры: «Болгария находится среди турок, близко к Царьграду, и поэтому болгары столь угнетаемы и унижаемы турками... Поэтому не могут они воспринять ни искусство, ни книжную ученость».
Вторую причину историк видит в засилье греческого духовенства: «Некоторые русские и сербы издеваются над болгарами, обзывая их простаками и невеждами... Но пусть эти русские и сербы благодарят Бога, что сохранил их от агарянского рабства и от власти греческих архиереев...» Паисий был далек от призывов к вооруженной борьбе с османами или активному противостоянию греческому духовенству. Его призыв: «Болгарин! Знай свой род и язык!» — нашел горячий отклик как у современников, так и у их потомков. Еще до конца XVIII в. «История славяноболгарская» была многократно переписана от руки и имела широкое хождение среди болгар.
Одним из переписчиков сочинения Паисия и его активным последователем стал в 60-е гг. XVIII в. священник Стойко Владиславов из богатого болгарского городка Котел. Один из наиболее активных болгарских деятелей своего времени, в конце XVIII в. он был рукоположен в сан епископа Врачанской епархии на севере Болгарии и приобрел широкую известность под своим монашеским именем Софроний. Нараду со списками «Истории славяноболгарской», переводами с греческого духовных и назидательных сочинений Софроний Врачанский составил на новоболгарском языке несколько сборников (особенно популярен был изданный в 1806 г. в Валахии «Недельник, или Кириакодромион» — календарное собрание поучений и притч, многократно переиздававшееся в течение XIX столетия), написал автобиографию («Житие и страдания грешного Софрония», впервые опубликована в 1861 г.), где создал яркие картины положения болгар под властью переживавшей один из самых острых кризисов Османской империи.
Софроний был и одним из первых выразителей политических идей болгарского Возрождения. Во время русско-турецкой войны 1806—1812 гг. он обратился к российскому правительству с просьбой о принятии Болгарии под покровительство России и предоставлении ей статуса, аналогичного существовавшему в Османской империи для Валахии и Молдавии — самоуправляющихся княжеств с главами, назначаемыми султаном из числа местной знати. Врачанский епископ, с 1803 г. находившийся в эмиграции в Бухаресте, со вступлением на территорию Болгарии русских войск призвал своих соотечественников оказать им поддержку и содействовал формированию в 1810—1811 гг. Болгарского земского войска в составе русской армии. Однако подписанный в 1812 г. в Бухаресте мирный договор России с Турцией вообще игнорировал существование Болгарии. Неудача политической деятельности Софрония вновь обратила его к идеям духовного возрождения болгар через просвещение и культуру.
Апогей первого этапа национального Возрождения выразился в подъеме освободительного движения в болгарских землях в 20—30-е гг. XIX в. Болгары приняли активное участие в греческой революции 1821-1829 гг., десятки их были вовлечены в деятельность тайного греческого общества «Филики Этерия», организации которого существовали во многих болгарских городах, а также в Валахии и Молдавии, куда после завершения русско- турецкой войны 1806—1812 гг. эмигрировали многие болгары.
Большой размах приняли вооруженные действия болгар против турок во время очередной русско-турецкой войны 1828— 1829 гг. Среди болгарской эмиграции в Валахии и Молдавии началось формирование повстанческих отрядов — чет, во главе которых стояли Георгий Мамарчев, Милко Петрович — брат легендарного гайдука и одного из предводителей Первого Сербского восстания Велко Петровича, «капитаны» (так называли себя предводители отрядов болгарского ополчения в составе русской армии во время войн с Турцией) Живко и Алексий и другие патриоты. Болгарские четы участвовали в осадах Силистры и
Шумена и в других боевых операциях. В марте 1829 г. по инициативе полковника И.П.Липранди было сформировано новое болгарское ополчение — корпус, численностью более полутора тысяч человек, командные должности в котором заняли предводители болгарских чет Георгий Мамарчев, Панайот Фокиано, Хаджиог- лу Габровли, Алексий, Иванчо и другие. Русских офицеров в корпусе было всего трое. Многие болгары проявляли в боях чудеса храбрости. Хаджиоглу Габровли, потеряв обе руки, вел свою чету в бой, а Иванчо, лишившись обеих ног, приказал привязать себя к седлу и продолжал сражаться с турками.
Героические действия болгарских ополченцев содействовали подъему национально-освободительного движения в северных и восточных районах Болгарии. Население десятков городов и сел обратилось к российскому правительству с просьбами об установлении самоуправления болгарских земель под протекторатом России. Однако сложная внешнеполитическая борьба европейских держав вокруг Восточного вопроса оказала роковое воздействие на результаты войны. Подписанный в 1829 г. Адрианополь- ский мирный договор вновь ни единым словом не упоминал о Болгарии — принципы целостности европейских владений Турции были применены к болгарским землям в полной мере. Русское командование расформировало корпус Липранди, пресекло попытки болгарских воевод во главе с Г. Мамарчевым поднять в Болгарии новое восстание, репрессировало и выдало туркам многих активных участников его подготовки. Свыше ста тысяч болгар эмигрировали в Валахию, Молдавию и Россию, а многие тысячи стали жертвами турецких репрессий.
В 1835 г. османские власти раскрыли масштабный заговор в Тырнове (Велчова завера), и стоявший во главе его тырновский ремесленник Велчо Атанасов был казнен турками после жестоких истязаний. Военный руководитель восстания Георгий Мамарчев как русский подданный избежал казни и был сослан в Малую Азию. В 30—50-е гг. турки подавили несколько масштабных крестьянских выступлений в Западной Болгарии. Не принесли успехов и походы болгарских чет из Валахии в начале 40-х гг., либо пресеченные, либо разгромленные турками.
Культурно-просветительское движение
Активное участие болгар в русско-турецких войнах второй половины XVIII — первой половины XIX в. и их попытки выступить против угнетателей с оружием в руках привели к неутешительным результатам. Репрессии, к которым прибегали османы всякий раз после ухода с Балкан русских войск, ослабляли болгарский народ, вынуждали массы людей эмигрировать в Валахию, Молдавию, Сербию и на юг России. Отчасти в силу этих обстоятельств, а также следуя общей логике развития славянского национального Возрождения, усилия болгар в 30-50-е гг. XIX в. сосредоточиваются прежде всего в сфере образования и просвещения. Главными идеологами и видными организаторами этого этапа культурно-просветительского движения болгар были Петр Берон и Васил Априлов.
Петр Берон (1800-1871) происходил из зажиточной семьи жителей города Котел — родины Софрония Врачанского — и был одним из первых болгар, получивших европейское образование вначале в Греции, а затем в германских княжествах, где в 1831 г. он получил степень доктора медицины. Еще в 1824 г. Берон составил и издал на новоболгарском языке в трансильванском городе Брашове — одном их традиционных центров болгарской эмиграции — так называемый «Рыбный букварь» (издание осуществлено на средства болгар — торговцев рыбой). Это был первый болгарский светский учебник, помимо традиционного букварного материала насыщенный сведениями по математике, физике, астрономии, биологии и другим предметам. Букварь предназначался для болгарской школы, зарождавшейся прежде всего в болгарской диаспоре, и включал методические советы для учителей, решившихся отказаться от традиционного «келийного» обучения.
Букварь Петра Берона и вышедшее в 1829 г. историческое сочинение российского слависта Юрия Венелина «Древние и нынешние болгары» подтолкнули к активной деятельности проживавшего в Одессе болгарского коммерсанта и общественного деятеля, врача по образованию В. Априлова (1789-1847). Характерно, что большую часть своей жизни, до 40-летнего возраста, Априлов был уверен в том, что культурное развитие болгар возможно только путем их эллинизации и интеграции в греческую культурную среду. После прочтения труда Венелина в 30-е гг. XIX в. он начинает прилагать большие усилия для организации системы новоболгарского образования. В 1835 г. при его активном участии была создана школа в г. Габрове — первое светское заведение в Болгарии, основанное на принципах взаимного обучения. Развернутая организация системы новоболгарского образования изложена Априловым в его вышедших в России книгах «Заря новоболгарского образования» (1841, дополнена в 1842) и «Мысли о современном болгарском образовании» (1847).
Большой вклад в развитие новоболгарского образования внес еще один уроженец г. Котел Неофит Возвели (1785-1848). В 1835 г. он в соавторстве с составителем и переводчиком с греческого языка многих учебников для болгарской школы Э. Васкидови- чем издал в сербском г. Крагуеваце «Славяноболгарское дето- водство» — небольшую педагогическую энциклопедию в шести частях. В 40-е гг. XIX в. в Болгарии открываются первые школы для девочек, а в 1846 г. в г. Копривштице начинает работать классное училище — первое учебное заведение европейского типа, основанное выпускником одесского Ришельевского лицея Найденом Геровым. К 1856 г. такие школы уже существовали во многих болгарских городах — Пазарджике, Калофере, Пловдиве, Стара Загоре и др. Среди работавших здесь учителей становилось все больше выпускников российских учебных заведений — Ришельевского лицея, Нежинского института, духовных семинарий в Киеве, Одессе и Херсоне. В 50-е гг. XIX в. в Болгарию возвращаются первые питомцы российских университетов в Киеве и Москве, Московской духовной академии. Значительная их часть смогла получить образование благодаря финансовой поддержке русского правительства, болгарских благотворительных организаций в Одессе и Москве.
В 30—50-е гг. XIX в. активизируется выпуск книг и периодических изданий на болгарском языке. Приоритет среди книжной продукции принадлежал учебной литературе. Большая часть книг была переведена с греческого и издана в Сербии и Валахии, но многие учебные пособия (около 20 названий) были переведены с русского и опубликованы в Москве, Санкт-Петербурге и Одессе. В самой Османской империи до Крымской войны опубликовано более трехсот названий книг на болгарском языке, преимущественно нравоучительного и религиозного содержания. В 1842 г. в малоазиатском г. Смирне К. Фо- тинов стал издавать первый журнал на болгарском языке — «Любословие» (в 1842, 1844-1845 и 1846 гг. вышло 24 номера). Основателем первой болгарской газеты, появившейся в 1846 г. в Лейпциге, был Иван Богоров (всего вышло три номера). С 1848 г. Богоров начал выпускать в Стамбуле «Царьградский вестник», издание которого продолжалось до 1862 г.
Оживление духовной жизни болгарского общества привело к становлению новых культурных институтов — читалищ. Существовавшие в нескольких десятках болгарских городов и центров болгарской диаспоры читалища сочетали функции школ, библиотек, клубов, где ставились спектакли, читались лекции, проводились дискуссии. Все вышеупомянутые изменения в культурном облике Болгарии, происшедшие в 30-50-е гг., создали новую духовную среду, в которой интенсивно продолжалось формирование болгарской нации.
Петр Берон (1800-1871) происходил из зажиточной семьи жителей города Котел — родины Софрония Врачанского — и был одним из первых болгар, получивших европейское образование вначале в Греции, а затем в германских княжествах, где в 1831 г. он получил степень доктора медицины. Еще в 1824 г. Берон составил и издал на новоболгарском языке в трансильванском городе Брашове — одном их традиционных центров болгарской эмиграции — так называемый «Рыбный букварь» (издание осуществлено на средства болгар — торговцев рыбой). Это был первый болгарский светский учебник, помимо традиционного букварного материала насыщенный сведениями по математике, физике, астрономии, биологии и другим предметам. Букварь предназначался для болгарской школы, зарождавшейся прежде всего в болгарской диаспоре, и включал методические советы для учителей, решившихся отказаться от традиционного «келийного» обучения.
Букварь Петра Берона и вышедшее в 1829 г. историческое сочинение российского слависта Юрия Венелина «Древние и нынешние болгары» подтолкнули к активной деятельности проживавшего в Одессе болгарского коммерсанта и общественного деятеля, врача по образованию В. Априлова (1789-1847). Характерно, что большую часть своей жизни, до 40-летнего возраста, Априлов был уверен в том, что культурное развитие болгар возможно только путем их эллинизации и интеграции в греческую культурную среду. После прочтения труда Венелина в 30-е гг. XIX в. он начинает прилагать большие усилия для организации системы новоболгарского образования. В 1835 г. при его активном участии была создана школа в г. Габрове — первое светское заведение в Болгарии, основанное на принципах взаимного обучения. Развернутая организация системы новоболгарского образования изложена Априловым в его вышедших в России книгах «Заря новоболгарского образования» (1841, дополнена в 1842) и «Мысли о современном болгарском образовании» (1847).
Большой вклад в развитие новоболгарского образования внес еще один уроженец г. Котел Неофит Возвели (1785-1848). В 1835 г. он в соавторстве с составителем и переводчиком с греческого языка многих учебников для болгарской школы Э. Васкидови- чем издал в сербском г. Крагуеваце «Славяноболгарское дето- водство» — небольшую педагогическую энциклопедию в шести частях. В 40-е гг. XIX в. в Болгарии открываются первые школы для девочек, а в 1846 г. в г. Копривштице начинает работать классное училище — первое учебное заведение европейского типа, основанное выпускником одесского Ришельевского лицея Найденом Геровым. К 1856 г. такие школы уже существовали во многих болгарских городах — Пазарджике, Калофере, Пловдиве, Стара Загоре и др. Среди работавших здесь учителей становилось все больше выпускников российских учебных заведений — Ришельевского лицея, Нежинского института, духовных семинарий в Киеве, Одессе и Херсоне. В 50-е гг. XIX в. в Болгарию возвращаются первые питомцы российских университетов в Киеве и Москве, Московской духовной академии. Значительная их часть смогла получить образование благодаря финансовой поддержке русского правительства, болгарских благотворительных организаций в Одессе и Москве.
В 30—50-е гг. XIX в. активизируется выпуск книг и периодических изданий на болгарском языке. Приоритет среди книжной продукции принадлежал учебной литературе. Большая часть книг была переведена с греческого и издана в Сербии и Валахии, но многие учебные пособия (около 20 названий) были переведены с русского и опубликованы в Москве, Санкт-Петербурге и Одессе. В самой Османской империи до Крымской войны опубликовано более трехсот названий книг на болгарском языке, преимущественно нравоучительного и религиозного содержания. В 1842 г. в малоазиатском г. Смирне К. Фо- тинов стал издавать первый журнал на болгарском языке — «Любословие» (в 1842, 1844-1845 и 1846 гг. вышло 24 номера). Основателем первой болгарской газеты, появившейся в 1846 г. в Лейпциге, был Иван Богоров (всего вышло три номера). С 1848 г. Богоров начал выпускать в Стамбуле «Царьградский вестник», издание которого продолжалось до 1862 г.
Оживление духовной жизни болгарского общества привело к становлению новых культурных институтов — читалищ. Существовавшие в нескольких десятках болгарских городов и центров болгарской диаспоры читалища сочетали функции школ, библиотек, клубов, где ставились спектакли, читались лекции, проводились дискуссии. Все вышеупомянутые изменения в культурном облике Болгарии, происшедшие в 30-50-е гг., создали новую духовную среду, в которой интенсивно продолжалось формирование болгарской нации.
Начало борьбы за создание самостоятельной болгарской церкви
Подъем национального самосознания болгар в 20-50-е гг. XIX в. поставил на повестку дня национального движения вопросы политической организации формирующейся болгарской нации. Наряду с безуспешными попытками обрести автономный статус под протекторатом России актуальной становится задача создания самостоятельной болгарской церкви. После ликвидации Тырновской патриархии в конце XIV в. болгарские епархии были переподчинены Константинопольской патриархии, имевшей в Османской империи статус представительницы интересов православного населения перед султаном. Это положение соответствовало как системе этнополитической организации Турции, население которой было разделено на конфессиональные общности — миллеты, так и интересам балканских православных народов, вместе переносивших тяготы османского ига и противостоявших идей но-культурному натиску со стороны исламского государства.
При этом в силу традиции, подкрепленной политическими привилегиями, греческое духовенство занимало ведущее положение в церковной иерархии болгарских земель, а культурное влияние греков на болгар постоянно росло. После завоевания Грецией независимости в 1830 г. греческое население Османской империи, и не в последнюю очередь духовенство, испытывало большой подъем национального духа. В это время была сформулирована в качестве официальной так называемая «Великая идея» — концепция, отражавшая грандиозные планы греческой национальной элиты о восстановлении Византийской империи в границах XI—XII вв. Центральное место в этих планах занимала Константинопольская патриархия, резко усилившая духовный натиск на болгарское население через греческих епископов.
Отдельные конфликты болгарского населения с греческим духовенством имели место еще в начале XIX в. В 1824 г. жители г. Враца во главе с Д. Хаджитошевым изгнали из города греческого владыку Мефодия, в 1829 г. аналогичный случай произошел в г. Самокове. Наиболее острым и масштабным стал конфликт между тырновчанами и греческим митрополитом Панаре- том в 1838 г., получивший значительный отклик в болгарских землях. Годом позже возникают и легальные возможности для борьбы за самостоятельную болгарскую церковь. В 1839 г. османское правительство издает так называемый «Гюльханейский хатт- и-шериф» — султанский указ о равноправии всех подданных империи, ставший одним из центральных актов торжественно провозглашенной эпохи реформ — Танзимата. Хотя провозглашенные в нем права по большей части оставались фикцией, хатт-и- шериф дал болгарам законное основание подать правительству петицию о решении некоторых назревших проблем, в том числе о замене Панарета болгарским митрополитом Неофитом Возвели — видным деятелем национального Возрождения. Однако власти приняли сторону греков и отказали тырновчанам. Отказ еще более всколыхнул болгар уже не только в Тырновской епархии, но и в других болгарских землях, а также в крупных центрах диаспоры.
Во главе движения за равные права болгар и греков в конфессиональной сфере встали видные представители болгарского духовенства, игравшие большую роль в деле национального Возрождения, — Неофит Возвели и Илларион Макариопольский. Их главными противниками были так называемые «фанариоты» (букв, «выходцы из стамбульского квартала Фанар» — влиятельные в Османской империи столичные греки, из среды которых столетиями формировались и иерархия Константинопольской патриархии, и немногочисленная православная знать османского государства). По ложному обвинению последних Возвели был отправлен в ссылку в Хилендарский монастырь на Афоне и провел там четыре года.
В 1844—1845 гг. центр борьбы за самостоятельную болгарскую церковь перемещается в османскую столицу, многочисленное и влиятельное болгарское население которой становится главной опорой движения. Его программа была сформулирована в прошениях, которые направили в это время султану Н. Возвели и И. Макариопольский, и сводилась к следующему: церковная иерархия в болгарских землях должна формироваться из болгар и получать строго определенное вознаграждение за службу; богослужение необходимо отправлять на болгарском языке; болгарам следует иметь в Стамбуле своих церковных представителей при султане, храм, школы и газету. Хотя авторы программы оказались вновь сосланными на Афон, где Н. Возвели и умер в 1848 г., отдельные ее требования были удовлетворены османским правительством, заинтересованным в разжигании болгаро-греческого конфликта.
С 1848 г. в турецкой столице стала выходить болгарская газета, а в 1849 г. в доме знатного болгарина Стефана Богориди, занимавшего высокий пост при султанском дворе, была открыта церковь св. Стефана. При ней были организованы школа и типография. За болгарской общиной в Стамбуле признавались права отдельной епархии во главе с епископом. Первые успехи в борьбе за самостоятельную церковь, достигнутые несмотря на ожесточенное сопротивление фанариотов, вызвали живой отклик в болгарских землях. С 1851 г., когда 24 мая в Пловдиве известный деятель болгарского Возрождения Н. Геров организовал торжественное чествование свв. Кирилла и Мефодия, болгарский народ стал отмечать первый национальный праздник.
При этом в силу традиции, подкрепленной политическими привилегиями, греческое духовенство занимало ведущее положение в церковной иерархии болгарских земель, а культурное влияние греков на болгар постоянно росло. После завоевания Грецией независимости в 1830 г. греческое население Османской империи, и не в последнюю очередь духовенство, испытывало большой подъем национального духа. В это время была сформулирована в качестве официальной так называемая «Великая идея» — концепция, отражавшая грандиозные планы греческой национальной элиты о восстановлении Византийской империи в границах XI—XII вв. Центральное место в этих планах занимала Константинопольская патриархия, резко усилившая духовный натиск на болгарское население через греческих епископов.
Отдельные конфликты болгарского населения с греческим духовенством имели место еще в начале XIX в. В 1824 г. жители г. Враца во главе с Д. Хаджитошевым изгнали из города греческого владыку Мефодия, в 1829 г. аналогичный случай произошел в г. Самокове. Наиболее острым и масштабным стал конфликт между тырновчанами и греческим митрополитом Панаре- том в 1838 г., получивший значительный отклик в болгарских землях. Годом позже возникают и легальные возможности для борьбы за самостоятельную болгарскую церковь. В 1839 г. османское правительство издает так называемый «Гюльханейский хатт- и-шериф» — султанский указ о равноправии всех подданных империи, ставший одним из центральных актов торжественно провозглашенной эпохи реформ — Танзимата. Хотя провозглашенные в нем права по большей части оставались фикцией, хатт-и- шериф дал болгарам законное основание подать правительству петицию о решении некоторых назревших проблем, в том числе о замене Панарета болгарским митрополитом Неофитом Возвели — видным деятелем национального Возрождения. Однако власти приняли сторону греков и отказали тырновчанам. Отказ еще более всколыхнул болгар уже не только в Тырновской епархии, но и в других болгарских землях, а также в крупных центрах диаспоры.
Во главе движения за равные права болгар и греков в конфессиональной сфере встали видные представители болгарского духовенства, игравшие большую роль в деле национального Возрождения, — Неофит Возвели и Илларион Макариопольский. Их главными противниками были так называемые «фанариоты» (букв, «выходцы из стамбульского квартала Фанар» — влиятельные в Османской империи столичные греки, из среды которых столетиями формировались и иерархия Константинопольской патриархии, и немногочисленная православная знать османского государства). По ложному обвинению последних Возвели был отправлен в ссылку в Хилендарский монастырь на Афоне и провел там четыре года.
В 1844—1845 гг. центр борьбы за самостоятельную болгарскую церковь перемещается в османскую столицу, многочисленное и влиятельное болгарское население которой становится главной опорой движения. Его программа была сформулирована в прошениях, которые направили в это время султану Н. Возвели и И. Макариопольский, и сводилась к следующему: церковная иерархия в болгарских землях должна формироваться из болгар и получать строго определенное вознаграждение за службу; богослужение необходимо отправлять на болгарском языке; болгарам следует иметь в Стамбуле своих церковных представителей при султане, храм, школы и газету. Хотя авторы программы оказались вновь сосланными на Афон, где Н. Возвели и умер в 1848 г., отдельные ее требования были удовлетворены османским правительством, заинтересованным в разжигании болгаро-греческого конфликта.
С 1848 г. в турецкой столице стала выходить болгарская газета, а в 1849 г. в доме знатного болгарина Стефана Богориди, занимавшего высокий пост при султанском дворе, была открыта церковь св. Стефана. При ней были организованы школа и типография. За болгарской общиной в Стамбуле признавались права отдельной епархии во главе с епископом. Первые успехи в борьбе за самостоятельную церковь, достигнутые несмотря на ожесточенное сопротивление фанариотов, вызвали живой отклик в болгарских землях. С 1851 г., когда 24 мая в Пловдиве известный деятель болгарского Возрождения Н. Геров организовал торжественное чествование свв. Кирилла и Мефодия, болгарский народ стал отмечать первый национальный праздник.
Новые черты в повседневной жизни болгар
Формирование болгарской нации и социальная дифференциация болгарского общества создали новую культурную среду, сочетавшую сохраненные под османским игом традиционные ценности с теми новациями, которые были порождены изменившейся исторической обстановкой и активизировавшимися связями с другими славянскими и европейскими народами. Сформировалась как особый социальный слой болгарская интеллигенция — главный творец культуры болгарской нации и выразительница ее духовных интересов. Ее усилиями создается институциональная система болгарской культуры, объединяющая школы и читалища, периодическую печать и издательскую деятельность, благотворительные и национально-церковные кружки и общества.
Одна из отличительных черт болгарской культуры раннего национального Возрождения — внесение патриотических мотивов в традиционные культурные ценности. Так, национально-патриоти- ческую трактовку получают памятники средневековой агиографии (жития св. Иоанна Рильского, св. Параскевы-Петки и др.), переписываемые, переиздаваемые и пересказываемые болгарскими просветителями. 30—40-е гг. XIX в. становятся временем расцвета болгарских монастырей, получающих богатые и массовые пожертвования местного населения. В это время заново отстраивается Риль- ский монастырь, величественные стены и здания которого как бы символизируют возрождение болгарского народа; возводятся и расписываются новые храмы в Бачковском и Троянском монастырях. Расцвет церковной росписи и иконописи выразился в формировании самобытных художественных школ. Семейный характер носила Самоковская художественная школа, основанная в конце XVIII в. иконописцем Христо Димитровым. Его сыновья Захарий и Димитр оставили великолепные росписи крупнейших монастырей Болгарии и стали основоположниками портретной живописи болгарского национального Возрождения. Эту традицию развил и продолжил еще один представитель Самоковской школы — внук X. Димитрова Ст. Доспевский.
Художественные произведения в 30—40-е гг. XIX в. выходят за пределы церквей и монастырей, перестают быть украшением богатых домов и проникают в жилища простых болгар. Особое распространение получают гравюры, печатавшиеся в типографии Николы Карастоянова, тесно связанной с Самоковской живописной школой. Излюбленными сюжетами были образы болгарских святых, получившие новую патриотическую интерпретацию в живописи национального Возрождения. Традиции светского характера набирают силу и в болгарской архитектуре. В первой половине XIX в. складывается тип городского зажиточного дома — солидной двухэтажной постройки со множеством комнат, богато украшенных деревянными резными потолками и мебелью как в восточном, так и в европейском стилях. Одним из ведущих мастеров-зодчих болгарского национального Возрождения был Н. Фичев (Кольо Фичето). Возведенные им здания и мосты сохранились в Тырнове, Габрове, Карлове и других городских центрах.
Еще одна особенность болгарского национального Возрождения — тесные связи с другими славянскими культурами. Первыми издателями средневековых болгарских литературных памятников стали русский славист К.Ф. Калайдович и словак П. Ша- фарик, первые печатные тексты болгарских народных песен увидели свет в сборниках сербского фольклора, составленных В. Караджичем. Многие будущие болгарские деятели черпали знания и вдохновение из трудов Ю. Венелина — автора первого исторического исследования о болгарах, собирателя и исследователя болгарского народного творчества. После смерти российского ученого болгары воздвигли на его могиле памятник с эпитафией: «Напомнил свету о забытом, но некогда могущественном племени болгар и пламенно желал видеть его возрождение». Уже в 40-е гг. XIX в. усилиями получившего образование и работавшего в России болгарского историка Спиридона Палаузова создаются первые научные труды по истории Болгарии, выдержанные в духе академических традиций и лишенные романтических преувеличений, характерных в целом для исторической мысли болгарского национального Возрождения.
Поисками и исследованием болгарских исторических памятников и фольклорных произведений в 1844—1847 гг. занимался русский ученый В.И. Григорович. Сбор и исследование памятников болгарской народной культуры составляли часть многосторонней и интенсивной деятельности выдающегося болгарского поэта и просветителя П.Р. Славейкова, но его собрание народных песен не было издано и погибло во время русско- турецкой войны 1877—1878 гг.
В первой половине XIX в. потребность в чтении художественной литературы на родном языке удовлетворялась в основном за счет переложения на болгарский язык греческих, русских, сербских, немецких, французских и английских произведений с соответствующими изменениями имен, колорита, реалий обстановки («оболгаривание»). Так, повесть Н.М. Карамзина «Наталья, боярская дочь» под пером П.Р. Славейкова превратилась в рассказ из средневековой болгарской жизни под названием «Невянка, болярская дочь», а известный болгарский просветитель И. Бого- ров сделал доступным для болгарского читателя знаменитый роман Д. Дефо под названием «Чудеса Робена, сына Крусо».
Развитие собственно болгарской новой литературы шло через просветительскую деятельность, через ожесточенные споры о литературном языке и его нормах и первоначально было отягощено сильными внешними влияниями, ведшими к подражательству греческим и русским образцам. В то же время чрезмерные нравоучительность и политизация не способствовали росту художественных достоинств текстов. Первой болгарской поэмой, где на передний план выходила любовная история, лишенная политических акцентов, было произведение Н. Герова «Стоян и Рада» (1845). Вскоре новая болгарская поэзия пополнилась любовной и пейзажной лирикой П.Р. Славейкова и патриотическими стихами Д. Чинтулова, перелагавшимися на музыку и распространявшимися по всей стране в качестве любимых в народе песен.
Культура болгарского национального Возрождения взаимодействовала и с современной ей европейской культурой. Наряду с литературными и художественными влияниями к середине XIX в. можно отметить проникновение в бытовую культуру болгар европейских образцов. Непременным атрибутом зажиточного городского жилища становится оформленный в «европейском стиле» уголок — «алафранга». Впоследствии это название распространилось и на воспринятую болгарами и другими христианскими подданными Османской империи европейскую моду в одежде.
Таким образом, новая болгарская культура отражала качественно иную степень развития болгарской нации: ее окрепнув- шее национальное самосознание, широкие контакты со славянским и европейским миром, — сохраняя при этом преемственность от богатого культурного наследия средневековой Болгарии, бережно сохраненного в годы османского ига.
Одна из отличительных черт болгарской культуры раннего национального Возрождения — внесение патриотических мотивов в традиционные культурные ценности. Так, национально-патриоти- ческую трактовку получают памятники средневековой агиографии (жития св. Иоанна Рильского, св. Параскевы-Петки и др.), переписываемые, переиздаваемые и пересказываемые болгарскими просветителями. 30—40-е гг. XIX в. становятся временем расцвета болгарских монастырей, получающих богатые и массовые пожертвования местного населения. В это время заново отстраивается Риль- ский монастырь, величественные стены и здания которого как бы символизируют возрождение болгарского народа; возводятся и расписываются новые храмы в Бачковском и Троянском монастырях. Расцвет церковной росписи и иконописи выразился в формировании самобытных художественных школ. Семейный характер носила Самоковская художественная школа, основанная в конце XVIII в. иконописцем Христо Димитровым. Его сыновья Захарий и Димитр оставили великолепные росписи крупнейших монастырей Болгарии и стали основоположниками портретной живописи болгарского национального Возрождения. Эту традицию развил и продолжил еще один представитель Самоковской школы — внук X. Димитрова Ст. Доспевский.
Художественные произведения в 30—40-е гг. XIX в. выходят за пределы церквей и монастырей, перестают быть украшением богатых домов и проникают в жилища простых болгар. Особое распространение получают гравюры, печатавшиеся в типографии Николы Карастоянова, тесно связанной с Самоковской живописной школой. Излюбленными сюжетами были образы болгарских святых, получившие новую патриотическую интерпретацию в живописи национального Возрождения. Традиции светского характера набирают силу и в болгарской архитектуре. В первой половине XIX в. складывается тип городского зажиточного дома — солидной двухэтажной постройки со множеством комнат, богато украшенных деревянными резными потолками и мебелью как в восточном, так и в европейском стилях. Одним из ведущих мастеров-зодчих болгарского национального Возрождения был Н. Фичев (Кольо Фичето). Возведенные им здания и мосты сохранились в Тырнове, Габрове, Карлове и других городских центрах.
Еще одна особенность болгарского национального Возрождения — тесные связи с другими славянскими культурами. Первыми издателями средневековых болгарских литературных памятников стали русский славист К.Ф. Калайдович и словак П. Ша- фарик, первые печатные тексты болгарских народных песен увидели свет в сборниках сербского фольклора, составленных В. Караджичем. Многие будущие болгарские деятели черпали знания и вдохновение из трудов Ю. Венелина — автора первого исторического исследования о болгарах, собирателя и исследователя болгарского народного творчества. После смерти российского ученого болгары воздвигли на его могиле памятник с эпитафией: «Напомнил свету о забытом, но некогда могущественном племени болгар и пламенно желал видеть его возрождение». Уже в 40-е гг. XIX в. усилиями получившего образование и работавшего в России болгарского историка Спиридона Палаузова создаются первые научные труды по истории Болгарии, выдержанные в духе академических традиций и лишенные романтических преувеличений, характерных в целом для исторической мысли болгарского национального Возрождения.
Поисками и исследованием болгарских исторических памятников и фольклорных произведений в 1844—1847 гг. занимался русский ученый В.И. Григорович. Сбор и исследование памятников болгарской народной культуры составляли часть многосторонней и интенсивной деятельности выдающегося болгарского поэта и просветителя П.Р. Славейкова, но его собрание народных песен не было издано и погибло во время русско- турецкой войны 1877—1878 гг.
В первой половине XIX в. потребность в чтении художественной литературы на родном языке удовлетворялась в основном за счет переложения на болгарский язык греческих, русских, сербских, немецких, французских и английских произведений с соответствующими изменениями имен, колорита, реалий обстановки («оболгаривание»). Так, повесть Н.М. Карамзина «Наталья, боярская дочь» под пером П.Р. Славейкова превратилась в рассказ из средневековой болгарской жизни под названием «Невянка, болярская дочь», а известный болгарский просветитель И. Бого- ров сделал доступным для болгарского читателя знаменитый роман Д. Дефо под названием «Чудеса Робена, сына Крусо».
Развитие собственно болгарской новой литературы шло через просветительскую деятельность, через ожесточенные споры о литературном языке и его нормах и первоначально было отягощено сильными внешними влияниями, ведшими к подражательству греческим и русским образцам. В то же время чрезмерные нравоучительность и политизация не способствовали росту художественных достоинств текстов. Первой болгарской поэмой, где на передний план выходила любовная история, лишенная политических акцентов, было произведение Н. Герова «Стоян и Рада» (1845). Вскоре новая болгарская поэзия пополнилась любовной и пейзажной лирикой П.Р. Славейкова и патриотическими стихами Д. Чинтулова, перелагавшимися на музыку и распространявшимися по всей стране в качестве любимых в народе песен.
Культура болгарского национального Возрождения взаимодействовала и с современной ей европейской культурой. Наряду с литературными и художественными влияниями к середине XIX в. можно отметить проникновение в бытовую культуру болгар европейских образцов. Непременным атрибутом зажиточного городского жилища становится оформленный в «европейском стиле» уголок — «алафранга». Впоследствии это название распространилось и на воспринятую болгарами и другими христианскими подданными Османской империи европейскую моду в одежде.
Таким образом, новая болгарская культура отражала качественно иную степень развития болгарской нации: ее окрепнув- шее национальное самосознание, широкие контакты со славянским и европейским миром, — сохраняя при этом преемственность от богатого культурного наследия средневековой Болгарии, бережно сохраненного в годы османского ига.
История Болгарии:
- Болгария: Общая информация.
- Образование Болгарского национального государства.
- Общественное движение в Болгарии в 60-70-е гг. XIX в.
- Болгарское национальное возрождение в XVIII.
- Болгарский народ под властью Османской империи.
- Второе Болгарское царство.
- В битвах с Византией и под ее властью.
- Болгария в конце IX - начале XI в.
- Образование болгарского государства.
Предыдущая: Болгарский народ под властью Османской империи